Как американский миллиардер Джек Шулер растерял свое состояние и подвел студентов

21 марта около 70 сотрудников Образовательного фонда Шулера (Schuler Education Foundation), расположенного в зажиточном пригороде Лейк-Фореста в штате Иллинойс, вызвали на экстренное общее собрание. За прошедшие два с лишним десятилетия некоммерческая организация, которую основал и финансировал бывший президент медицинского гиганта Abbott Laboratories Джек Шулер, потратила не менее $150 млн на консультирование и обучение свыше 1800 малообеспеченных студентов старших школ из окрестностей Чикаго и Милуоки, чтобы помочь им поступить в элитные колледжи. Эти учебные заведения, в свою очередь, покрывали затраты (бóльшую их часть, если не все) на обучение и сопутствующие расходы студентов.

Сначала сотрудники должны были подтвердить, что не будут вести запись встречи, после чего их пустили в комнату Zoom, где исполнительный директор организации Джоан Берч зачитала документ с объявлением о том, что 24 мая фонд закрывается. Под сокращение попали все, кроме семерых консультантов колледжей, которые будут оказывать студентам поддержку вплоть до августа. Сам Шулер, ухаживавший за женой до самой ее кончины 4 апреля, и его дочь, соучредительница фонда Таня Шулер Шарман, все собрание промолчали. Никакие вопросы не принимались, а встреча завершилась примерно через пять минут. На следующий день Берч разослала электронные письма в адрес руководства старших школ и их учащихся (по большей части темнокожих и латиноамериканцев, которые первыми в своих семьях готовились получать высшее образование). Сообщение, в частности, гласило: «Программа Шулера финансировалась начиная с 2001 года посредством акций в различных компаниях. К великому сожалению, данные активы упали в цене. У нас просто не осталось ресурсов, чтобы продолжать».

Момент для отправки подобного послания был выбран не лучший. «Объявление от стипендиальной программы Шулера старшая школа Хайленд-Парка получила тогда же, когда и наши студенты и их родственники ― поздно вечером в пятницу, прямо перед весенними каникулами», ― делится с Forbes  USA Карен Уорнер, директор по коммуникациям местного школьного округа. В следующий понедельник то же самое сообщение разослали на испанском.

«Мы хотели не скрыть новость, ― объясняет редакции Forbes по электронной почте пресс-секретарь фонда, ― а предупредить людей, прежде чем они будут строить планы на следующую неделю». Представитель организации добавил, что неделю спустя, 29 марта, Берч отправила сотрудниками заранее записанное видеообращение Шулера и что работникам предложили обращаться с вопросами в частном порядке, так как для общего собрания 21 марта формат «вопрос-ответ» не подходил.

Решение о закрытии повергло штатных сотрудников в настоящий шок, ведь в рамках программы большинство взаимодействовало с 16 школьными округами ― иначе студентов курируют загруженные и немногочисленные консультанты от колледжей (если таковые вообще найдутся). «Завершение проекта подобным образом наносит местным учащимся огромный ущерб, ― отмечает один нынешний сотрудник Образовательного фонда Шулера. ― [Эти студенты] вкладывают кучу времени и сил, а то, что мы не выполняем свою часть обязательств, у меня просто не укладывается в голове».

Всего три года назад Шулер и его фонд находились на гребне волны: в апреле 2021-го прежде всего благодаря своей доле в компании Quidel Corp., которая одна из первых получила одобрение на производство тестов COVID-19 от Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), бизнесмен попал в рейтинг миллиардеров по версии Forbes. Через месяц фонд анонсировал свою самую масштабную инициативу и обязался в течение 10 лет выделить $500 млн на поощрение университетов к приему учащихся без документов. Однако платежи в рамках данной программы под названием «Доступная инициатива Шулера» были приостановлены еще в августе прошлого года.

Восемь из 10 колледжей-участников подтвердили, что Шулер приостановил финансирование, хотя предполагалось, что другие жертвователи собирались вкладывать в проект ровно столько же, сколько даст основная программа. Некоторые частные доноры вроде Стива Тиша, который выделил на студентов без документов $10 млн Университету Тафтса, все же соблюдают свои обязательства. А некоторые колледжи привлекают средства со стороны либо задействуют собственные резервы для восполнения упущенного капитала от Шулера. Но нехватка ресурсов все равно ощущается.

Новости по теме:Обвиненному в махинациях с нефтью иранскому миллиардеру казнь заменили на 20 лет колонии

«Мы разочарованы тем, что фонд Шулера приостановил финансирование этих достойных студентов», ― заявляет Марк Лэнд, вице-президент по коммуникациям Юнион-колледжа, одного из учебных заведений, сотрудничавших с организацией в рамках «Доступной инициативы Шулера».

В самом фонде говорят, что инициатива не отменена и что руководство надеется найти дополнительные средства, однако дальнейшие вопросы по данной теме оставили без ответов.

Как фонд, который всего три года назад готов был потратить $500 млн, вдруг оказался на грани краха? Чтобы ответить на этот вопрос, Forbes ознакомился с налоговыми декларациями, документами по ценным бумагам и внутренней электронной перепиской, а также пообщался с 12 нынешними и бывшими сотрудниками и студентами стипендиальной программы Шулера (это главный проект, финансируемый Образовательным фондом Шулера). Все собеседники попросили оставить их имена в тайне, поскольку до сих пор работают в самом фонде либо опасаются последствий из-за того, что некоммерческий сектор в окрестностях Чикаго отличается довольно скромным количеством участников. После того, как Шулер отказался давать интервью для этой статьи (хотя и ответил на некоторые вопросы по электронной почте через пресс-секретаря), редакция Forbes USA также перечитала выдержки из его старых интервью в 2021-м.

Удача от фонда отвернулась из-за взлетов и падений его стареющего благотворителя: ему, по всей видимости, было важно как принести пользу студентам своих программ, так и получить прибыль с компаний, которые, по его мнению, изменят мир. Но Шулер брал на себя избыточные риски ― в итоге это размыло границы между его фондом и спекулятивными личными капиталовложениями, и, пытаясь помочь своим коммерческим проектам, 84-летний инвестор пустил ко дну благотворительное направление.

Forbes считает, что персональный портфель волатильных активов в собственности Шулера (хранящийся преимущественно в семейных трастовых фондах) и недвижимость стоят приблизительно $200 млн, хотя еще в апреле 2021-го оценивался в $1,1 млрд. Представитель бизнесмена заявил, что оценка слишком завышена, но достаточных сведений в подтверждение этому не предоставил. С учетом бедственного положения в фонде Шулера вероятность того, что инвестор располагает значительными запасами ликвидных средств или других активов, крайне мала. Но в том, что с финансами у семьи все настолько плохо, некоторые бывшие подчиненные очень сомневаются.

«Куча его денег завязана на трастах для детей и внуков, ― отмечает один бывший сотрудник-старожил, тесно работавший непосредственно с Шулером. ― Ничего предосудительного в этом нет, но возникает вопрос: почему бы не взять часть личных финансов и не пустить их на достойное завершение стипендиальной программы Шулера, а не выбивать у всех почву из-под ног?»

«Я намерен отдать все свои деньги, за исключением семейного дома в Колорадо, который очень важен для моих детей», ― написал Шулер через пресс-секретаря по электронной почте. Жилье, о котором он говорит ― это дом с семью спальнями и площадью почти 580 кв. м в районе горнолыжного курорта Бивер-Крик. Включены ли в расчет активы, уже находящиеся в семейных трастах, бывший миллиардер не уточнил.

«Главное наследие стипендиальной программы Шулера связано не со мной, а с твердостью духа и умом 1800 студентов из малообеспеченных семей с ограниченными ресурсами в этих замечательных учебных заведениях, ― добавил Шулер в сообщении. ― На протяжении 23 лет мы чествовали каждого стипендиата, с благоговением наблюдая за их достижениями и инвестируя в их коллективное будущее почти $200 млн. Быть частью этого сообщества ― огромная честь».

Ставки выше некуда

В последние годы фонд Шулера стал сильнее зависеть от котировок одной-единственной фармацевтической компании, собственность некоммерческой организации упала в цене и накопились огромные долги. Доля в производителе тестов на COVID-19 под названием QuidelOrtho (самый дорогой актив с 2013 года) сейчас стоит примерно $47 млн ― это равно общему объему кредитов в 2022-м, последнем, году, по которому имеется отчетность.

Новости по теме:Что скрывал доктор Хайдер

Проблемы у Шулера, судя по всему, начались еще в 2018 году с фирмы Accelerate Diagnostics, где он с 2012 года (тогда же предприятие вышло на биржу Nasdaq с многообещающей технологией быстрого тестирования на инфекционные патогены) является крупнейшим индивидуальным акционером и членом совета директоров. В конце 2017-го, когда ценные бумаги компании торговались всего на 14% дешевле исторического максимума, 26%-ная доля Шулера стоила $382 млн. Дополнительный пакет на 3%, который держал его фонд, оценивался в $40 млн, и на него в некоммерческой организации приходилось 29% от общей суммы активов.

«Джек говорил об Accelerate Diagnostics как о втором пришествии Христа, ― вспоминает один экс-сотрудник, который долго проработал в Образовательном фонде Шулера. ― Он твердил: «Это изменит мир», а еще говорил: «Это прославит меня вне фонда. Таким будет мое наследие: Шулер и Accelerate». То и дело повторял: «Accelerate, Accelerate, Accelerate».

В 2018–2019 годах котировки предприятия просели на 35% и Образовательный фонд Шулера решил вложить $42 млн в фирменные конвертируемые облигации, чтобы простимулировать стратегическую реорганизацию, начавшуюся в 2012-м. Иными словами, фонд Шулера выдал деньги в кредит одному из своих крупнейших объектов инвестиций с возможностью погашения задолженности в обмен на акции. Теоретически если бы активы Accelerate Diagnostics снова набрали в цене, это обеспечило бы фонду колоссальный источник дохода.

Но стоимость акций компании падала ниже и ниже, особенно сильно ударив при этом по «Инициативе Шулера» ― совместной пилотной программе на три года с Бейтским, Миддлберийским, Карлтонским колледжами, а также колледжами Уэллсли и Уильямса ради укрепления связей между гуманитарными учебными заведениями и их молодыми выпускниками. К апрелю 2020 года стоимость имущества фонда в виде акций, половину которого впоследствии продали ради финансирования программы, снизилась еще на 43%. Таким образом, ценных бумаг должно было остаться на $10,6 млн, чтобы их можно было распределить между пятью учреждениями. Но деньги задержались.

Образовательный фонд Шулера не передал акции Accelerate Diagnostics в дар непосредственно колледжам в рамках инициативы. Не продал и не направил деньги. Вместо этого организация перевела активы в другой фонд (по-видимому, из-за правила Налогового управления США), который затем продал ценные бумаги спустя два месяца и распределил доходы по заведениям. За эти два месяца котировки Accelerate Diagnostics просели еще на 11%, то есть сумма, полученная образовательными учреждениями, сократилась еще на $1,2 млн до отметки $9,4 млн. И это были не единственные проблемы, с которыми Шулер столкнулся при работе с предприятием. Тем не менее неважные успехи в этой компании ненадолго отошли на второй план, поскольку выстрелило другое важное направление инвестиций.

К декабрю 2020-го на волне обусловленного пандемией стремительного роста котировок в сфере здравоохранения стали быстро дорожать бумаги Quidel Corp., изготовителя тестов на COVID-19 ― всего за 12 месяцев курс акций фирмы взлетел на 139%. В конце того же года на 3%-ную долю фонда Шулера в уставном капитале приходилось 74% от общей стоимости активов на уровне $267 млн.

Компания Quidel Corp. оказалась удачным вложением и для Шулера лично. В июне 2020 года после 14 лет работы он покинул совет директоров, но оставил за собой долю бизнеса в размере 7%, которой владел не через фонд. Когда в апреле 2021-го (спустя почти три десятилетия после того, как в 1989-м Шулера уволили с должности президента Abbott Laboratories) предприниматель в первый и единственный раз попал в рейтинг миллиардеров по версии Forbes, эти акции были самым ценным его активом стоимостью $390 млн, и это превышало треть его тогдашнего состояния в $1,1 млрд.

Через месяц мужчина подписался под «Клятвой дарения» (The Giving Pledge), присоединившись к «движению филантропов», которое основали Уоррен Баффет, Билл Гейтс и Мелинда Френч Гейтс. Подписавшиеся обещают к моменту своей смерти либо в завещании выделить на благотворительность не менее половины собственного состояния. Обязывающей юридической силы обещание не имеет, а саму идею критикуют за расплывчатость формулировок о том, учитываются ли в расчетах переданные членам семьи средства вроде трастовых фондов Шулера. В открытом письме Шулер тогда отмечал, что расширить стипендиальную программу в начале 2000-х он решил именно благодаря встрече с Гейтсом.

«В уставе нашего фонда указано, что мы должны прежде всего помогать малообеспеченным учащимся и учащимся без документов получать образование в самых требовательных колледжах, и обязаны потратить все деньги и выйти из бизнеса в течение 30 лет после моей смерти ― а лучше гораздо раньше, ― заявлял Шулер в письме. ― Я был рад, что трое моих детей ― Тино, Таня и Тесс ― вместе с Ренатой, на которой я женат уже больше 50 лет, согласны, чтобы я отдал фонду 100% своего состояния».

Но вскоре у Шулера осталось не так уж и много. Ценные бумаги Quidel Corp. в течение 2021 года подешевели на 25%, прибыльность тестов на COVID-19 была скромной, а фирма объявила о непопулярном поглощении публичного конкурента в лице Ortho Clinical Diagnostics за $6 млрд. Из-за всего этого стоимость доли фонда в Quidel Corp. снизилась до $133 млн.

Еще большей проблемой было то, что даже с учетом серьезного падения котировок к концу 2021-го на эти акции приходилось целых 93% от общей стоимости активов фонда на уровне $143 млн.

Отчасти это обусловлено тем, что цена третьего по величине актива фонда, почти 5%-ной доли в разрабатывающей лекарства от редких заболеваний компании Soleno Therapeutics за 2021 год (тогда Шулер был крупнейшим индивидуальным акционером с дополнительными 16% бизнеса) упала на 79%, до $1,6 млн. Но еще более важную роль сыграло то, что приобретенные в 2018–2019 годах конвертируемые облигации Accelerate Diagnostics на $42 млн, стоимость которых фонд к концу 2020 года фонд понизил до $24 млн, в сентябре 2021-го из финансовой отчетности полностью исчезли.

В том же месяце Налоговое управление наделило льготным налоговым статусом новую некоммерческую организацию под названием «Вспомогательный благотворительный трастовый фонд Инициативы Шулера» (Schuler Initiative Supporting Charitable Trust). В декларациях она заявлена как «не аффилированная с господином Шулером», хотя одним из трех попечителей является его дочь Таня. Судя по налоговым документам траста, через него планировалось финансировать запущенную в мае 2021 года «Доступную инициативу Шулера» для студентов без документов на сумму $500 млн.

В первый год работы единственным видом деятельности, о котором отчитывался фонд, было получение конвертируемых облигаций Accelerate Diagnostics от Образовательного фонда Шулера. В самой свежей налоговой декларации за 2022 год траст заявил кредит в размере $5,6 млн с эскроу-счетов Джека Шулера. Другим типом сколь бы то ни было существенной деятельности (и единственным) был обмен конвертируемых облигаций Accelerate Diagnostics на обычные акции, которые к концу 2022-го стоили бы порядка $4 млн. Вплоть до конца прошлого года колледжам-партнерам по «Доступной инициативе Шулера» не досталось ни единого доллара.

«Разобраться в огромных суммах денег, которые перечисляются туда-сюда, особенно когда биржевые котировки настолько волатильны, крайне сложно», ― недоумевает Брайан Миттендорф, преподаватель бухгалтерского учета в Университете штата Огайо, специализирующийся на некоммерческих организациях.

Тем временем акции Quidel Corp. (с тех пор фирму переименовали в QuidelOrtho) продолжили дешеветь и за восемь месяцев к августу 2022 года обесценились на 41%, так как компания не оправдала прогнозов аналитиков по величине выручки и прибыли. В самой недавней налоговой декларации Образовательного фонда Шулера по состоянию на конец августа говорится, что ценные бумаги QuidelOrtho представляют собой 90% от общей суммы активов фонда в размере $86 млн. С тех пор курс акций упал еще на 48%.

Ускользающие котировки

Большую часть своего личного состояния и активов фонда Шулер вложил в бумаги нескольких волатильных медицинских фирм. Одна из них, QuidelOrtho, торгуется на минимуме за почти шесть лет, а у двух других курс сегодня не превышает $1 за акцию. На графике ниже показана кумулятивная прибыль за каждый год, начиная с 2017-го, по четырем самым крупным пакетам акций непосредственно во владении Шулера и фонда.

В налоговой декларации за 2022 год (завершился в августе) некоммерческая организация также указала новые «кредиты от сотрудников, директоров, попечителей и других дисквалифицированных лиц» на $8,5 млн ― скорее всего, от Джека Шулера, потому что в приведенном перечне четырьмя из восьми «сотрудников, директоров, попечителей и менеджеров фонда» были он сам и трое его детей. Остальными четырьмя были тогдашний исполнительный директор Джейсон Пэтноуд, юрист из Sidley Austin Майкл Гордон, бывший президент Карлтонского колледжа Стивен Посканзер, а также Мэттью Стробек, директор и инвестор в QuidelOrtho, Accelerate Diagnostics и еще один важный объект капиталовложений Шулера — компанию Biodesix, специализирующуюся на диагностике легочных заболеваний. Все четыре участника списка не из семьи с тех пор покинули совет правления и попечителями фонда больше не являются.

Венчурная фирма Стробека Birchview Capital в 2019 году также промотала $4 млн из капиталовложений Шулера на молодую компанию, занимавшуюся лечением глаз на ранних стадиях болезней ― в 2022-м фонд списал эти деньги в убыток. «Джека привел другой инвестор, и, по всей видимости, у них от технологии были более высокие ожидания», ― сообщил редакции Forbes пресс-секретарь Шулера и Стробека.

Кроме того, по состоянию на август 2022 года фонд отчитался о других кредитах от третьих сторон на сумму около $38 млн, так что общий объем долговой нагрузки составляет $47 млн, а чистый баланс активов ― всего $39 млн. Через месяц некоммерческая организация начала сокращать расходы. Во внутреннем электронном письме от тогдашнего исполнительного директора Пэтноуда в сентябре 2022-го была анонсирована приостановка найма новых кадров. «Данные меры ― это реакция на спад фондового рынка, где мы держим основную часть своих активов», ― пояснял управленец в сообщении, с которым ознакомилась редакция Forbes.

Но даже после почти пяти лет резких скачков котировок (и стойкого нежелания Шулера диверсифицировать средства фонда, чтобы защитить их в долгосрочной перспективе) руководство организации все так же считало, что рынок сыграет на руку. «Продажа наших активов сейчас, когда они сильно недооценены по сравнению с предыдущими показателями, напрямую сократит число стипендиатов, которым мы можем помочь в будущем», ― пояснял Пэтноуд в электронном письме.

«Для ясности: эти меры контроля не говорят о неуверенности фонда в собственных финансах, ― добавил руководитель (сам он на многочисленные просьбы дать комментарий для этой статьине ответил). ― С финансовой точки зрения наша организация здорова и в состоянии выполнять все свои обязательства». Чуть больше чем через год, в ноябре 2023-го, Пэтноуд ушел из фонда, к тому моменту проведя в кресле исполнительного директора шесть лет.

В тех редких случаях, когда Шулер и его некоммерческая организация все-таки продавали акции, это имело печальные последствия. С августа по декабрь 2022 года предприниматель продал остававшиеся у него 8% в бизнесе Soleno Therapeutics за $1 млн (до уплаты налогов). Затем с февраля по май 2023-го фонд тоже избавился от половины своей 10%-ной доли (включая варранты) в компании приблизительно за $1,5 млн и опустился ниже установленного Комиссией по ценным бумагам и биржам (SEC) порога раскрытия информации при 5%-ной доле владения. Проданные тогда акции сегодня стоили бы почти $40 млн, ведь после серии успешных клинических испытаний с августа 2022 года капитализация Soleno Therapeutics увеличилась приблизительно на 1500%.

Между тем долговая нагрузка фонда по-прежнему росла, так как по программе оформлялись новые участники: в мае и июне 2023-го был принят поток примерно из 200 учеников 9 и 10 классов в школах-партнерах. В то же самое время в рамках реструктуризации Accelerate Diagnostics Шулер согласился выкупить обычные акции фирмы еще на $4 млн. Помимо этого во второй половине 2022 года он забрал еще $28 млн в виде обычных ценных бумаг и варрантов в обмен на конвертируемые облигации и привилегированные акции, что обошлось ему в $58 млн ― а еще пришлось списать кредит на $6 млн, который он выдавал фирме ранее.

В июле 2023 года фонд объявил сотрудникам о предстоящих увольнениях и дальнейшем сокращении финансирования программ. Потом в августе организация сообщила колледжу Скриппс, участвовавшему в «Доступной инициативе Шулера» за $500 млн, о том, что отзывает подарок на $15 млн. И вместо того, чтобы обеспечить деньги на поддержку работы фонда, Шулер с еще бóльшим рвением устремился за акциями медицинских предприятий, потратив в том же месяце $16 млн на покупку дополнительных ценных бумаг Biodesix сверх $29 млн, которые и так вложил в бизнес в течение предыдущих двух лет.

К декабрю прошлого года положение стало настолько отчаянным, что организация перестала оформлять новых учащихся и отменила готовившийся ежегодный летний лагерь ― он был давним требованием для всех студентов стипендиальной программы Шулера: дети самостоятельно готовили, спали в палатках и принимали душ под открытым небом. «Это было неотъемлемой частью проекта, пока не стало понятно — денег на такое уже нет», ― рассказывает нынешний сотрудник фонда.

Еще в январе бизнесмен все так же покупал ценные бумаги, выложив $2 млн за акции и варранты Accelerate Diagnostics. С тех пор, как в апреле 2021 года Шулер попал в список миллиардеров, котировки упали на 99%. «Думаю, в случае с некоторыми этими инвестициями в биотех Джеку не хотелось оказаться на проигрышной стороне, поэтому он продолжал вкладываться и пытался развернуть ситуацию вспять, ― делится бывший штатный сотрудник фонда, на протяжении долгого времени тесно работавший непосредственно с Шулером. ― Он ненавидит проигрывать».

4 марта штат проинформировали о том, что в рамках стипендиальной программы Шулера фонд прекращает организацию вылетов для посещения колледжей учениками 11 и 10 классов, включая предстоявшие поездки, которые были уже запланированы, заменив их на визиты ближе к дому. Семнадцать дней спустя Берч разослала электронное письмо с объявлением о том, что фонд сворачивает работу.

Судя по плану, который прислали студентам, их семьям и образовательным учреждениям 22 марта, фонд намерен исполнять обязательства на сумму $10 000, которые обещали выплачивать приблизительно 580 учащимся уже в колледже в течение четырех лет.

Из 672 стипендиатов Шулера, которые пока учатся в старшей школе, лишь около 380 учеников 11 и 12 классов все-таки получат стипендию в полном объеме при поступлении в один из партнерских колледжей ― это преимущественно небольшие гуманитарные колледжи на северо-востоке Соединенных Штатов, а еще предвидится финансирование на посещение в текущем семестре образовательных учреждений абитуриентами из 12 классов. Ученикам 9 и 10 классов полагается лишь $2000 за четыре года —  потом программа закроется насовсем.

Ученикам старших школ это может хоть как-то облегчить жизнь, но стипендии всегда были малой частью того, что Образовательный фонд Шулера им предлагал, поскольку большинство расходов на учебу (если не все) брали на себя избранные колледжи после того, как некоммерческая организация помогала туда поступить. Что еще важнее, к концу августа стипендиаты Шулера останутся без консультантов и кураторов, благодаря которым программа была столь эффективна. Нынешний исполнительный директор Образовательного фонда Шулера Джоан Берч утверждает, что сейчас организация работает над тем, чтобы найти альтернативные ресурсы, которые смогут заменить стипендиальную программу Шулера и свести к минимуму неудобства для студентов. Но спаситель пока не найден.

«Не думаю, что такое вообще реалистично, ― сомневается один сотрудник фонда. ― Даже если и есть какие-то программы, которые с этим справятся, они не смогут совладать с огромным потоком детей».

«Этот план больше похож на экстренную распродажу, чем на грамотное расходование ресурсов, ― подчеркивает Миттендорф из Университета штата Огайо. ― И показывает реальные последствия крайне рискованного портфеля, который данный фонд держал».

forbes